0
(0)

Сильва Капутикян

Сильвия Капутикян крупнейшая армянская поэтесса XX века. Годы её жизни: 1919 – 2006 гг. Она была женой армянского поэта, матерью  скульптора Ара Шираза, но при этом она была бесконечно одинока, о чём свидетельствует её автобиография и что в полной мере отражено в её изумительной, неподражаемой поэзии.

Её стихи просты и, в то же время, необыкновенно задушевны.

***

Когда б любовь моя была…

Когда б любовь моя была

Слаба, как свечка, и мала,

Ты никуда б уйти не смог —

Всё б огонёк её берёг

И в продолженье долгих лет

Дрожал: вот-вот погаснет свет!

 

Но ведь она же не свеча,

Она, как солнце, горяча,

И потому, наверно, ты

Не знаешь страха темноты,

Уходишь ты на срок любой —

Любовь, как солнце над тобой!

***

Во мне нет-нет да оживет
Необъяснимая отрада:
Какая редкая награда,
Какой благословенный дар
Был горделивым предком мне завещан.

И я, слабейшая из женщин,
Такую силу нахожу в себе,
Такую волю,
Что, одиночества предпочитая долю,
Не покоряясь плачущей судьбе,
Я отпускаю человека на свободу.

Распутываю мысль его и крылья,
Идущие из сердца нити обрываю,
Своей рукою двери открываю:
На все четыре стороны лети! —
Да, я даю ему уйти.

Завидуйте мне, люди, страны — вся планета,
И вы, властители чужой судьбы.
Не раб ваш слаб,
А вы слабы!
И потому, что есть у вас рабы,
И вы — рабы!

В любви свободен тот, кому отпущен дар
Ударом не ответить на удар,
И даровать, любя,
Себе подобному свободу от себя…

А вот вершина творчества Сильвы Капутикян. Его можно смело провозгласить гимном женщин, настолько точно оно отображает женскую сущность и предназначение.

Клеопатра

Воители, уставшие от войн,
Как много вы гордились и грозились,
А ныне грезите, как бедуины: вон
Оазис, что затеял бог Озирис.

А это — я. Я призываю вас!
Идите же! Я напою вас влагой.
Отважная, я проявляю власть,
гнушаясь вашей властью и отвагой.

Стране врагов, внушая страх и жуть,
Как доблестно глумились вы над нею!
Я тоже воин и вооружусь
Всей силою, всей слабостью моею.

Идите же! Теперь моя пора.
Вы славите, объятые смятеньем,
Светильник, возожженный богом Ра.
А это — я. И мой ожог — смертелен.

Страшитесь, победители морей!
Благие ветры вашу жизнь спасали.
Но из пучины нежности моей
Вам не уйти под всеми парусами.

Маяк удачи вас к себе манил,
И мчались вы. Как долго длилось это!
Но кончилось! Во мглу страстей моих
Судьба не шлет спасительного света.

Пусть царственное мужество мужчин,
Чье тело прочно, как стена Хеопса,
Вас приведет принять нижайший чин
Безмолвного и вечного холопства.

Идите же в пески моей земли!
Вглубь сердца, милосердного иль злого,
Проникну я, как холодок змеи…
Змея? Зачем мне страшно это слово?

Неужто переменчива любовь
Богов ко мне? Но это после! Ныне
Короны, шрамы и морщины лбов —
К моим ногам! в ночах моей пустыни

Вы, властные мужи, падите ниц!
Вовек вам с рабской участью мириться.
И ластиться ко мне, как старый Нил:
«Прости, златокоронная царица!»

Идите же, цари! Я царь царей.
Я — все, словно вселенная и вечность.
Я — суть судьбы и возраженье ей.
Я — женщина. Я — бог. Я — бесконечность.

 

Друнина Юлия

Юлия Друнина – русская советская поэтесса. Родилась она в 1924 году,  с детства очень любила читать и не сомневалась, что будет литератором. В 11 лет начала писать стихи. В войну воевала в действующей армии, много её стихов – на военную тематику, но они овеяны любовью и нежностью, в них она передала всю гамму женских лирических чувств, сама себе удивляясь, «И откуда взялось столько силы Даже в самых слабейших из нас?..» — писала она о женщинах на войне.

У Юлии Друниной не было недостатка в мужском внимании, она была любима не раз, от первого брака у неё была дочь Елена. Но супружество с кинорежиссёром Алексеем Яковлевичем Каплером, продлившееся 19 лет, оказалось самым счастливым. Юлия посвятила мужу, своей любви к нему, огромное количество стихов. Смерть Каплера в 1979 году для Друниной было невосполнимой утратой.

Сама Юлия Друнина двенадцать лет спустя после смерти мужа трагически ушла из жизни, покончив с собой 20 ноября 1991 года. Она открыла в гараже выхлопную трубу своего «москвича» и задохнулась. Нашли её предсмертную записку, где она просила похоронить её возле мужа. Она могла тысячу раз погибнуть на войне, а ушла из жизни по своей воле. Послушайте, какие нежные проникновенные стихи она писала:

 

***

Ты – рядом, и всё прекрасно:
И дождь, и холодный ветер.
Спасибо тебе, мой ясный,
За то, что ты есть на свете.

Спасибо за эти губы,
Спасибо за руки эти,
Спасибо тебе, мой любый,
За то, что ты есть на свете.

Мы – рядом, а ведь могли бы
Друг друга совсем не встретить…
Единственный мой, спасибо
За то, что ты есть на свете.

 

***

Мы любовь свою схоронили
крест поставили на могиле

«Славу богу!» — Сказали оба.
Только встала любовь из гроба,
Укоризненно нам кивая.
— Что вы сделали?
— Я живая!!!

 

Любовь

Опять лежишь в ночи, глаза открыв,
И старый спор сама с собой ведешь.
Ты говоришь:
— Не так уж он красив! –
А сердце отвечает:
— Ну и что ж!

Все не идет к тебе проклятый сон,
Все думаешь, где истина, где ложь…
Ты говоришь:
— Не так уж он умен! –
А сердце отвечает:
— Ну и что ж!

Тогда в тебе рождается испуг,
Все падает, все рушится вокруг.
И говоришь ты сердцу:
— Пропадешь!-
А сердце отвечает:
— Ну и что ж!

 

Но есть у Друниной и полные грусти и разочарования стихи:

* * *
И, когда я изверилась, сникла, устала…

И, когда я изверилась, сникла, устала
И на чудо надеяться перестала,
Позвонил человек из далекой страны,
И сказал человек: «Вы мне очень нужны…»

И сказал человек: «Я без вас не могу»,
За окном закружились дома на снегу,
Дрогнул пол, покачнулись четыре стены,
Человек повторил: «Вы мне очень нужны.»

Этот голос с акцентом, замедленный, низкий,
А потом бормотанье телефонистки:
«Почему молчите, Москва, почему?
Отвечайте… Алло!» Что ответить ему?

Что давно я изверилась, сникла, устала,
Что на чудо надеяться я перестала…
Никого не виню, никого не люблю…
Что в потухшей золе не воскреснуть огню…

Только вслух разве вымолвишь эти слова?
И молчала, молчала, молчала Москва…

Ржавчина

Я любила твой смех, твой голос.
Я за душу твою боролась.
А душа-то была чужою,
А душа-то была со ржою.

Но твердила любовь: «Так что же?
Эту ржавчину уничтожу!»

Были бури. И были штили.
Ах, какие пожары были!

Только вот ведь какое дело —
В том огне я одна горела:
Ржа навеки осталась ржою,
А чужая душа — чужою…

Римма  Казакова

Римма Казакова — русская советская поэтесса, автор многих популярных песен советского периода, таких, как, «Ненаглядный мой», «Ты меня любишь», «Мадонна». Родилась она в 1932 году в Севастополе в семье военного. Детство её прошло в Белоруссии, школьные и студенческие годы – в Ленинграде. Семь лет жила в Хабаровске, а после принятия её в «Союз писателей СССР» переехала в Москву. Она была супругой писателя-публициста Георгия Радова, матерью писателя Егора Радова, свекровью рок-певицы Умки – яркой представительницы советских хиппи, бабушкой молодого политика Алексея Радова.  Она тоже трагически погибла в 2008 году. Во время плавания в бассейне у неё случился сердечный приступ. Спасти её не удалось. Её стихи поражают своей какой-то мужской подачей, яркими выразительными красками, хлёсткостью, что ли. Вот одно из них:

***

…И если б вдруг замкнулся круг,
чтоб было, только то, что было,-
как чашку, выронив из рук,
я б все разбила, все забыла.

Начать бы по второму кругу…
А вдруг он станет кругом ада?
Но если мы нужны друг другу,
что значит – нет или не надо?

Нет! Но ведь чувство не хоругвь,
Что чтя проносят онемело.
Нет! Но когда терзает тело болезнь,
Что делать? Режь, хирург!

Не надо… Но не надо рая,
где я щиплю траву, как телка,
где я, как девочка, играю
с совочком на песочке теплом.

Где я тебе – как стул, как стол,
как просто прочная привычка,
как просто правила приличья,
а не собор и не престол!

Не надо? Но чего – не надо?
Качелей, страшных и ужасных,
качелей, до смерти опасных,
как будто бы я им не рада!

Как будто я без них могу!
А я могу – чтоб замирала,
чтобы почти что умирала
в их недочерченном кругу.

А я и смерти не боюсь.
И если по такому кругу,
И если так нужны друг другу,
как я беспечно разобьюсь!

Как я бесстрашно упаду!
Как с дерева орех созревший,
Как сук сгоревший, всех согревший…
А если я хочу – в аду?!

Хуана Инес де ла Крус

А на последок — стихотворение, написанное женщиной, в каком бы думали веке? Трудно в это поверить, но поэтесса Хуана Инес де ла Крус  жила в Мексике в XVI веке.

Блестяще образованная, она в юном возрасте более 5 лет была первой фрейлиной при вице-королеве. Тогда же она прославилась написанием стихов на испанском языке, языке ацтеков, а также на латыни.

Писала она и для спектаклей, и для ночных концертов, и для церковных праздников, и для похорон. Современники её называли «Мексиканским фениксом».

Позже, гонимая  за опровержение, написанное  на проповедь, составленную неким монахом-иезуитом, она приняла обед бедности, запрещавший ей писать что-либо, и стала монахиней монастыря ордена Святого Иеронима.

Её стихи до сих пор издаются в Испании большими тиражами.

 

***
О, как вы к женщинам жестоки
за их приверженность к грехам!..
Но неужель не ясно вам,
откуда женские пороки?

Из женщин — символ суеты
не ваше ль делает искусство?
Но, разбудив в них злые чувства,
вы требуете доброты.

В ход средство пустите любое,
и ваше рвенье победит, —
но тут вы сделаете вид,
что крепость вам сдалась без боя.

Вы собственных страстей своих
пугаетесь, как свиста плети…
Вы сказки любите, как дети,
как дети, вы боитесь их.

Нужна вам в женщине любимой
(таков уж ваш мужской девиз)
смесь восхитительной Таис
с Лукрецией непогрешимой.

Ваш нрав для вас — источник мук:
как вам бывает неприятен
на зеркале вид грязных пятен
от ваших же нечистых рук!

И страсти и пренебреженья
равно вы признаете власть:
презренье вам внушает страсть,
а страсть внушает вам презренье.

Честь женщины вам не важна;
вы мерите мужскою меркой:
строга — зовете лицемеркой
и ветреной — когда нежна.

И судите напропалую
нас всех за всякую вину:
за бессердечие — одну,
за легкомыслие — другую.

Но где же та, что вас пленит,
затеяв с вами бой по праву,
коль вам суровость не по нраву,
а легкомыслие претит?

Меж вашей пылкостью и скукой
лишь та уверенно пройдет,
в ком нет любви, но есть расчет
в союзе с Евиной наукой.

А тем, кто любит вас, увы,
любовь всегда ломает крылья…
Над их душой свершив насилье,
от них прощенья ждете вы.

Но кто достойней осужденья
в бесплодно-горестной борьбе:
та, что доверилась мольбе,
иль тот, кто расточал моленья?

И кто познает горший стыд
(пусть даже оба виноваты):
та, что грешит и ждет расплаты,
иль тот, кто платит и грешит?

Вы не ищите оправданья
своей вины в устах молвы:
такими сделали нас вы —
любите ж ваших рук созданье.

Коль мните вы, что ни одна
не устоит пред вашим взором,
зачем клеймите вы позором
ту, что без меры влюблена?

Но пусть в союзе с вами плоть,
тщета мирская, силы ада —
в самой любви для вас преграда,
и вам любви не побороть!

Всем, кто любит поэзию, адресована эта страничка.

Насколько публикация полезна?

Нажмите на звезду, чтобы оценить!

Средняя оценка 0 / 5. Количество оценок: 0

Оценок пока нет. Поставьте оценку первым.